Вчера, 29 сентября исполнился 81 год с начала расстрелов в Киеве, в Бабьем Яру. Моя прабабка, Берта Моисеевна Шифрина, грузная( судя по фото) 70-ти летняя женщин сумела выскользнуть из колонны. Так гласит семейное предания. «Милые» соседе, с которыми она прожила вместе в одном дворе, сдали ее немцам. И ее расстреляли. Может быть 30 сентября, может быть 1 октября. Никто не знает. Нет, знали те, кто отдавал команды, те, кто собирал одежду ( раздевали догола), те, кто перекладывал еще шевелящиеся тела, что бы удобнее было класть следующие. Но моя прабабушка не трогала их души. Во-первых, потому, что и души-то у них не было, а во-вторых, кто она для них – одна из сотен тысяч жидовских морд, которые очищали им воздух. Именно так писали некоторые киевские газеты в начале октября 1941 года.
Замечательный русский писатель Виктор Некрасов писал: «Да, в Бабьем Яру были расстреляны не только евреи, но только евреи были расстреляны здесь лишь за то, что они были евреями».
«Я остановился поблизости, и находившиеся на поляне украинцы стали нагружать машину вещами. С этого места я видел, что прибывавших евреев — мужчин, женщин и детей — встречали также украинцы и направляли к тому месту, где те должны были по очереди складывать свои пожитки, пальто, обувь, верхнюю одежду и даже нижнее бельё. Вид дергающихся в конвульсиях, залитых кровью тел просто не укладывался в сознании, поэтому детали до меня не дошли… В то время, как одни люди раздевались, а большинство ждало своей очереди, стоял большой шум. Украинцы не обращали на него никакого внимания. Они продолжали в спешке гнать людей через проходы в овраг». (Из свидетельских показаний шофёра вермахта Хефера)
« «Меня и Гришу оторвали от мамы и включили в группу детей. Клара увидела меня, подняла ручки: “Миша, хочу на ручки!” Побежала к нам. Полицай догоняет её — бах по башке сверху, она упала. Он каблуком её — бац на грудь — задавил! Мама это увидела — в обморок. Ребёнок выпал, ребёнок кричит, а он подходит, и этого ребёнка — сапогом! А маму застрелил, на моих глазах… Все два с половиной года, что я жил в оккупированном Киеве, я немцев не так боялся, как боялся полицаев»…
(Михаил Сыдько в 6 лет переживший оккупацию в Киеве)
Не могу больше писать…. https://vk.com/igorlevitas?w=wall233391121_45071%2Fall
-
Александр Галич.
Засыпая и просыпаясь.
Все снежком январским припорошено,
Стали ночи долгие лютей…
Только потому, что так положено,
Я прошу прощенья у людей.
Воробьи попрятались в скворешники,
Улетели за море скворцы…
Грешного меня — простите, грешники,
Подлого — простите, подлецы!
Вот горит звезда моя субботняя,
Равнодушна к лести и к хуле…
Я надену чистое исподнее,
Семь свечей расставлю на столе.
Расшумятся к ночи дурни-лабухи —
Ветра и поземки чертовня…
Я усну, и мне приснятся запахи
Мокрой шерсти, снега и огня.
А потом из прошлого бездонного
Выплывет озябший голосок —
Это мне Арина Родионовна
Скажет: «Нихт гедайге*, спи, сынок
Сгнило в вошебойке платье узника,
Всем печалям подведен итог,
А над Бабьим Яром — смех и музыка…
Так что все в порядке, спи сынок.
Спи, но в кулаке зажми оружие —
Ветхую Давидову пращу!»
…Люди мне простят от равнодушия,
Я им — равнодушным — не прощу!
*Нихт гедайге — не расстраивайся, не огорчайся
Александр Галич.
Засыпая и просыпаясь.
Все снежком январским припорошено,
Стали ночи долгие лютей…
Только потому, что так положено,
Я прошу прощенья у людей.
Воробьи попрятались в скворешники,
Улетели за море скворцы…
Грешного меня — простите, грешники,
Подлого — простите, подлецы!
Вот горит звезда моя субботняя,
Равнодушна к лести и к хуле…
Я надену чистое исподнее,
Семь свечей расставлю на столе.
Расшумятся к ночи дурни-лабухи —
Ветра и поземки чертовня…
Я усну, и мне приснятся запахи
Мокрой шерсти, снега и огня.
А потом из прошлого бездонного
Выплывет озябший голосок —
Это мне Арина Родионовна
Скажет: «Нихт гедайге*, спи, сынок
Сгнило в вошебойке платье узника,
Всем печалям подведен итог,
А над Бабьим Яром — смех и музыка…
Так что все в порядке, спи сынок.
Спи, но в кулаке зажми оружие —
Ветхую Давидову пращу!»
…Люди мне простят от равнодушия,
Я им — равнодушным — не прощу!
*Нихт гедайге — не расстраивайся, не огорчайся