Ави Бар-Эли
Всем понятно, как мы влипли в эту историю с «судебной реформой». На прошлой неделе мы обсуждали, как выбраться из нее. Но нужно убедиться в том, что предлагаемый нам выход – действительно выход. Иначе выяснится, что эта история была лишь пробным камнем для начала ее второго этапа.
Переговоры надо вести с партнерами, которые знают, где заканчивается игра. С теми, кто понимает, где нужно поставить точку. Возьмем, к примеру, ультраортодоксов. Их интересует укрепление своей автономии, то есть освобождение от службы в армии, свобода действий в области гиюра и кашрута и т. д. Право кнессета отменять постановления БАГАЦа само по себе не является для них чем-то священным. Им важно быть защищенными от вмешательства Верховного суда в их жизнь. Им важен результат.
То же самое касается Арье Дери. Для него отмена принципа разумности («юридической несостоятельности») – лишь инструмент. Ему важно как можно быстрее вернуться. Всеобъемлющая защита законов от судебного вмешательства волнует его не слишком сильно.
С точки зрения лидера оппозиции Яира Лапида, конец игры – это план выхода из кризиса, гарантирующий стабильность рынков, поскольку его электорат несет убытки вследствие политических потрясений. А Бени Ганц стремится достичь согласованного решения, потому что армия дрожит от страха, а раскол общества тем временем усугубляется, и ему становится все сложнее служить мостиком для связи с умеренными правыми.
У Бецалеля Смотрича и Симхи Ротмана свой конец игры, но он связан с их мессианской программой, реализовать которую на данном этапе невозможно (имеется в виду изгнание палестинцев как пролог к приходу Мессии).
В общем, у президента Ицхака Герцога не осталось выбора. Поскольку Биньямин Нетаниягу не смог подтолкнуть Ярива Левина к компромиссу, Герцог был обязан развернуться в сторону игроков, способных на это. Понимая, что его план будет отвергнут, он по крайней мере обеспечил себе спокойный тыл в лице 74 депутатов кнессета (оппозиция плюс ультраортодоксы). Остальные в любом случае подняли бы вой. А если чудовище ненасытно – нет смысла его кормить вообще.
Факт: несмотря на то что Герцог согласился на отмену судейского вето в комиссии по назначению судей и предложил не применять «принцип разумности» к решениям правительства и назначениям министров, коалиция все равно яростно раскритиковала его план.
Месть за «Альталену»
Герцог не пригрозил уйти в отставку, в случае если предложенный им компромисс не будет принят. С точки зрения президента, он свое дело сделал, и теперь слово за политиками. Герцог не накормил «ненасытное чудовище», но это не значит, что оно куда-то исчезло.
Его три «головы» – три политика, которые готовы продолжать эту игру без конца. Все они постоянно подпитываются конфликтом между «нами» и «другими», обозначенными в качестве врагов. Все трое стремятся к радикальным действиям, и потому они заинтересованы в длительной, постоянно обостряющейся борьбе внутри государства.
Двое из них стремятся набрать политическую силу: это Яир Нетаниягу и Итамар Бен-Гвир. Для них вообще не существует финишной черты. Их существование в качестве публичных фигур зиждется на бесконечном произведении шума и выставлении себя в качестве жертвы.
Третий игрок, Ярив Левин, обладает идеологическим багажом и практическим опытом. И, как начинает понимать Герцог, это представляет собой серьезную проблему. Левина многие склонны воспринимать как консервативного формалиста – серого юриста-крючкотвора, выступающего за исполнение сухой буквы закона без дополнительных толкований и активизма. Но после выборов 2022 года выяснилось, что Левин настроен гораздо более радикально.
Опьянение силой привело к тому, что он начал действовать агрессивно и неэффективно. Вместо того чтобы заняться поиском компромисса и согласованного решения проблемы, он устремился к победе любой ценой.
Левин не собирается реформировать БАГАЦ – он питает к нему глубокое отвращение. Он презирает Аарона Барака и унизил его лично, десять лет назад воспрепятствовав выпуску книги в его честь Коллегией адвокатов (такова традиция по отношению ко всем уходящим в отставку судьям Верховного суда).
Политика для Левина – это арена, на которой «хорошие» борются с «плохими», где нужно постоянно быть на страже, чтобы предотвратить падение власти, а все противники – «враги». В соответствии с этим он выбирает свою терминологию.
Для него сувереном является не власть закона, а некая мифическая внешняя сила, обладающая неограниченными возможностями. Это в большей степени напоминает политическую теологию Карла Шмитта, чем конституционную демократию. А Левин, напомним, вырос на коленях у капитана «Альталены» Элиягу Ланкина (дяди его матери).
(Корабль «Альталена», на борту которого находились оружие и добровольцы правой еврейской подпольной организации ЭЦЕЛЬ, был потоплен Армией обороны Израиля 22 июня 1948 года. Премьер-министр Давид Бен-Гурион, по приказу которого было потоплено судно, обвинил руководство ЭЦЕЛЬ в попытке переворота в Израиле. В результате вооруженных столкновений 22 июня погибли 16 боевиков ЭЦЕЛЬ и три солдата ЦАХАЛа. – Прим. «Деталей»).
Бомба замедленного действия
Если добавить к скрытой идеологии Левина его политические амбиции, получается бомба замедленного действия. Напомним, речь идет о вице-премьере. Если Нетаниягу уйдет со сцены, его место займет Левин. Вопрос о признании Нетаниягу недееспособным в качестве премьер-министра рассматривается министерством юстиции – то есть ведомством Левина. А Нетаниягу уже видел, как его министр юстиции без колебаний расправляется с собственными политическими партнерами.
Два месяца назад, накануне рассмотрения в БАГАЦе вопроса о назначении Арье Дери министром, Левин, ни с кем не посоветовавшись, спешно созвал пресс-конференцию. Как бы от имени Дери он положил пистолет на стол и выступил с угрозами в адрес судей. Дери, узнавший об этом из прессы, усмотрел в поведении Левина покушение на самого себя. Возможно, Левин опасается, что ШАС может выступить в качестве умеренной силы и попытаться оказать на Нетаниягу давление, с тем чтобы отказаться от судебного переворота. С тех пор Дери хранит молчание, но он ничего не забыл. По поводу компромиссного плана Герцога он тоже проронил ни слова.
Опасная синергия
Национальная опасность, которую представляет эта тройка, усилилась после того, как ее участники начали действовать синергетически. Яир Нетаниягу подивился в своем Twitter, почему против демонстрантов не применяют водометы, – и через час после этого они были применены. Бен-Гвир отдал полиции соответствующее распоряжение.
Яир Нетаниягу пишет о бунте полицейского командования против Бен-Гвира – и уже несколько минут спустя министр национальной безопасности звонит генеральному инспектору и требует отправить в отставку генерала. После этого Бен-Гвир «спалит» Коби Шабтая в прямом эфире, унизит его перед подчиненными и будет дожидаться требуемого увольнения. В это время Левин будет удовлетворенно потирать руки. Он не скрывает своего намерения – наделить правительство исключительными полномочиями в области назначения генеральных инспекторов полиции и начальников Генштаба ЦАХАЛа.
Какого соглашения можно достичь в условиях, которые создает эта тройка? Когда канцелярия премьер-министра, министр юстиции и министр национальной безопасности опьянены эйфорией и сознательно поддерживают конфликт, усматривая угрозу в любой передышке и промедлении в принятии законов, – это значит, что у Государства Израиль проблема.
Те, кто пытаются вести «переговоры», просто ставят себя в неловкое положение. «Лучшее – враг хорошего», – оправдывался перед законодательной комиссией кнессета профессор Юваль Эльбашан, представляя один из вариантов компромисса. Ну в самом деле, Эльбашан! Не будет тут никакого компромисса. Столкновение – это и есть цель. А то, что президент здесь умывает руки, может быть по-настоящему опасным.
Что делать дальше?
В ближайшие две недели законы, производящие судебный переворот, будут один за другим представлены кнессету на утверждение во втором и третьем чтениях. Кажется, настало время, чтобы предприниматели выполнили свое обещание (данное от их имени Дуби Амитаем). То же самое касается председателя Гистадрута Арнона Бен-Давида. Они обещали, что, в случае если предложенный президентом компромисс не пройдет, они «не останутся в стороне» и используют свою силу. Если лидеры нашей экономики считают себя ответственными за продолжение ее существования, они должны прибегнуть к забастовке.
За ними должны будут выступить начальник Генштаба, генеральный инспектор полиции, руководители ШАБАКа и «Моссада» и совместно заявить, что они принесли присягу служить еврейскому демократическому государству, а не агентам хаоса, о которых было сказано выше.
Ави Бар-Эли, TheMarker, Б.Е. Gil Cohen-Magen/Pool via AP √
Источник: “Детали”*
Если светские израильтяне «пойдут к черту» — привилегии для религиозных закончатся
Мейрав Арлозоров
Пуримское «благословение» министра связи Шломо Караи уже стало вирусным. Протестующих против судебной реформы резервистов он назвал «наглыми отказниками». «Народ Израиля справится и без вас, а вы катитесь к черту», — написал Караи боевым пилотам, бомбившим силы Ирана в Ливане и Сирии.
Можно понять Караи, который хочет послать к черту всех, кто протестует против него. Но нельзя не задаться вопросом: почему он так уверен, что «народ Израиля» справится без этих людей? Кто же их заменит?
Караи, религиозный человек и отец семерых детей, определенно не имеет в виду ультраортодоксов. Ведь они не изучают в школе основные предметы и не служат в армии. Поэтому ультраортодоксы не восполнят поредевшие ряды на курсе пилотов или в хайтеке. Однако не исключено, что Караи нацелился на вторую по скорости роста группу населения Израиля, к которой он и сам принадлежит, — религиозные сионисты. Сможет ли она заменить светских в армии и в сфере высоких технологий?
Религиозный сионизм позиционирует себя как служащая элита, проникнутая сионистскими ценностями, идеями самореализации и самопожертвования. Но это определение верно лишь частично. Потому что религиозные сионисты — это привилегированная группа, и у нее есть льготы, о которых светские сионисты могут только мечтать.
Например, в армии. У светской девушки, выпускницы государственной системы образования, нет иного выбора, кроме срочной службы в армии по полной программе. Религиозная девушка, выпускница государственной системы религиозного образования («ХАМАД») может выбирать: либо вообще не служить в армии, либо поступить на альтернативную службу.
По данным, предоставленным пресс-секретарем ЦАХАЛа изданию TheMarker, в 2019 году 70% религиозных девушек не служили в армии.
По данным, собранным Ариэлем Финкельштейном для движения «Верные Торе и труду», подавляющее большинство из них, 67,5%, было зачислено на национальную службу.
Кстати, то, что 30% религиозных девушек пошли в армию, это сенсация. Религиозные девушки, особенно из состоятельных семей из центра страны, с опозданием поняли, что их исключение из армии было проявлением мужского религиозного шовинизмома («Я против службы женщин в армии. Это позиция раввината, и она меня обязывает. Если моя дочь спросит меня, я скажу ей: «Выходи замуж и нарожай Израилю побольше детей», — заявил Бецалель Смотрич).
Поэтому они поступают наперекор — и идут в армию. За десять лет их призыв в армию подскочил на 50%.
Юноша, окончивший государственную систему образования, может быть призван только на срочную военную службу в полном объеме. У него есть альтернатива: отложить призыв на год в рамках подготовительной программы для допризывников, но шансы на зачисление невысоки: в прошлом году из 8200 кандидатов было принято менее 3000, а в предыдущие годы соотношение было даже ниже.
С другой стороны, у молодого человека, окончившего государственную религиозную школу есть на выбор четыре варианта.
Первый из них — обычный призыв. Но, согласно пресс-службе ЦАХАЛа, только около 37% выпускников этих школ, закончив учебу, призываются в армию по полной программе (согласно данным Финкельштейна — 47%, откуда такой разрыв — неясно).
Еще один вариант — отсрочить призыв на год в рамках учебы на подготовительной программе для религиозных допризывников. Там, в отличие от программы для светских, всегда избыток мест, и принимают всех желающих. По данным Финкельштейна, таким путем идут 15% выпускников религиозных школ, которые в дальнейшем составляют цвет боевого резерва армии.
Перед молодым человеком, выпускником ХАМАД, есть еще две альтернативы, закрытые для светского юноши. Вместо военной службы поступить на учебу в йешиву — это путь высшей йешивы, то есть в чистом виде ультраортодоксальный путь с возможностью учиться всю жизнь.
Однако обычно большинство из них выбирают тот или иной вариант сокращенной срочной службы. Так, например, и поступил Смотрич, записавшийся в 28 лет на сокращенную службу, на один год и четыре месяца, конечно, небоевую. 9% выпускников ХАМАД выбирают высшую йешиву.
Другой, более известный путь — это путь армейской йешивы («йешиват-эсдер»). 5 лет обучения в йешиве, включая год и пять месяцев военной службы. Согласно данным Финкельштейна, 29% выпускников религиозных школ выбирают армейские йешивы. По данным пресс-службы ЦАХАЛа, туда поступают лишь 20%. Вероятно, разрыв объясняется тем, что по мере прохождения курса часть учащихся отсеивается.
Служба в армейской йешиве — боевая, но в роскошных условиях: меньше полутора лет, и все выпускники йешивы служат вместе.
Для них существует эксклюзивный отдел призыва, который, конечно же, очень внимательно относится к их запросам о месте службы. И у них есть много дополнительных прав, таких как посещение раввина йешивы и возможность диктовать условия службы. Например, они могут потребовать не служить с девушками, не слушать женского пения (даже при исполнении «ХаТиквы» во время армейских церемоний), а также решать возникающие проблемы через раввина йешивы. Иными словами, раввин занимает более высокую позицию, чем боевой офицер.
Бонус: курс профессиональной подготовки
В целом процент службы в армии у выпускников государственных религиозных школ несколько ниже, чем у выпускников обычной государственной системы образования — 88% в сравнении 93%, — но среди офицеров ситуация обратная. В то время, как выпускники ХАМАД составляют в армии 18%, в офицерском составе их 21%. Среди офицеров пехоты цифра и вовсе поразительная: по данным Финкельштейна, сегодня 35% офицеров пехоты — выпускники государственных религиозных школ.
Это замечательная цифра, и на ее основании религиозные сионисты могут называть себя служащей элитой. Однако и здесь необходимо сделать оговорку: неясно, какая часть религиозных офицеров служит полный срок.
Для офицеров, переходящих на кадровую службу из религиозной йешивы, срок обязательной службы на год-полтора года короче, чем для светского офицера. Иными словами, боевой офицер, выпускник религиозной школы, прослужит в армии три года, а обычный боевой офицер — 4–4,5 года. Даже если позже многие из них решат отказаться от сокращенной службы и служить в качестве кадровых военных, тот факт, что в момент принятия решения они видели впереди гораздо меньше лет службы, безусловно, стимулирует поступление на офицерские курсы.
У службы в рамках армейской йешивы есть еще одна преимущество. В течение почти четырех лет обучения в йешиве, (на которое государство выделяет по 7 тысяч шекелей в год на каждого учащегося), часть программы также включает в себя подготовку к преподавательской работе.
Выпускники армейской йешивы заканчивают курс, имея за плечами год или два обучения специальности преподавателя. Это означает, что для получения академической степени в качестве преподавателя им осталось совсем немного. В этом отношении курс армейской йешивы также является курсом профессиональной подготовки, и его выпускники получают в руки профессию. Это одно из объяснений, почему так высока доля религиозных мужчин, занимающихся преподаванием — 20%, что в десять раз превышает долю светских мужчин.
Нет сомнения, что религиозные граждане в Израиле вносят свой вклад в армию. Но они делают это на привилегированных условиях. В то же время большинство из остальных военнослужащих не обладают правом выбора и не имеют никаких привилегий.
Если бы религиозному обществу пришлось самому содержать армию, женщины, безусловно, тоже были бы вынуждены служить, а мужчины не могли бы выбирать между полной и сокращенной службой в компании своих друзей.
Так что, если светские израильтяне «пойдут к черту», армейские привилегии для религиозных очень скоро закончатся.
Мейрав Арлозоров, «The Marker»*, М.Р. Фото: Элиягу Гершкович
Источник: “Детали”*
Можно ли без знания математики разработать «Железный купол»? В «Еврействе Торы» уверены, что да
Мейрав Арлозоров
Может ли человек без инженерного образования разработать следующее поколение «Железного купола»? Согласно законопроекту ультраортодоксальных депутатов, именно так все и должно произойти. Закон, который они предлагают, обяжет государственные оборонные предприятия Израиля нанимать 18% ультраортодоксов – без каких-либо пороговых условий, в том числе в руководство компаний.
Ультраортодоксы не хотят служить в армии. Это не секрет. В эти дни судебный переворот возглавляют лидеры ультраортодоксальных партий. Именно они требуют запретить Верховному суду вмешиваться в принятие законов. А если, не дай бог, БАГАЦ признает какой-либо закон недействительным – пусть кнессет тут же сможет отменить это решение простым большинством!
Ультраортодоксальным партиям это нужно, чтобы закрепить дискриминационное финансирование религиозной системы образования. И в особенности – чтобы обеспечить освобождение религиозных молодых людей от службы в ЦАХАЛе. Они даже требуют придать закону о призыве статус основного, чтобы суд уже никогда не мог пересмотреть его.
Но, борясь за святое право никогда не рисковать своей жизнью в армии, ультраортодоксы с энтузиазмом относятся к работе в оборонных структурах.
Депутаты Моше Гафни, Яаков Ашер и Ицхак Пиндрос («Еврейство Торы») на прошлой неделе представили законопроект, который уже прошел предварительное чтение. Он обязывает государственные компании (включая больничные кассы, Банк Израиля и оборонные концерны) нанимать ультраортодоксальных сотрудников без каких-либо пороговых условий и по квоте, вдвое превышающей их долю в трудоспособном населении.
Большая часть государственных компаний – оборонные. Это значит, что концерны «Рафаэль» или «Аэрокосмическая промышленность» вынуждены будут нанимать ультраортодоксов на 18% рабочих мест, ведь их доля в населении трудоспособного возраста составляет 9%.
Интересный двойной посыл. Служить в танковых войсках, есть песок и рисковать жизнью? Ультраортодоксам это не позволено, ведь они служат народу Израиля из «шатра Торы». Работать на тепленьких местечках в оборонных компаниях, разрабатывающих защиту для танков? То что надо! Вот куда стремятся ультраортодоксы. И заботятся о том, чтобы там вынуждены были принимать их по квоте, вдвое превышающей их долю в населении.
В законопроекте говорится, что у госкомпаний, например, того же концерна «Рафаэль» не будет никаких оправданий, чтобы избежать этого. Для всех остальных кандидатов будут действовать пороговые условия. От них потребуют диплом инженера, не говоря уже о знании английского языка и аттестате зрелости по математике на уровне пяти учебных единиц. Но только не от ультраортодоксов.
«Рафаэлю», которому нужны специалисты-инженеры, придется набирать 18% сотрудников-ультраортодоксов без знания английского и математики. И речь обо всех уровнях в компании, включая руководящие должности!
Законопроект подразумевает, что «Рафаэль» должен будет нанять в качестве главы отдела, ответственного за разработку следующего поколения «Железного купола», человека, не изучавшего математику, не владеющего английским языком и не имеющего ученой степени. И все только потому, что он – ультраортодокс.
У «Рафаэля» все еще не так плохо. Законопроект Гафни, Ашера и Пиндроса включает аналогичное требование и к местным органам власти. Мэриям придется нанимать ультраортодоксальных работников в количестве вдвое большем, чем доля религиозных школьников в конкретном городе!
(Из-за высокой рождаемости в ультраортодоксальной общине доля религиозных школьников в любом городе будет намного выше, чем доля ультраортодоксов среди всех горожан. – Прим. «Деталей»).
Доктор Гилад Малах из Израильского института демократии подсчитал, что светский город, такой как Хайфа, где 16% школьников – ультраортодоксы, должен будет назначить ультраортодоксов на 30% всех муниципальных должностей, вплоть до самых высоких.
Излишне говорить, что этот законопроект нереалистичен. Вот три гипотетических результата, к которым он может привести.
Первый вариант: местные органы власти и госкомпании будут подчиняться закону и нанимать плохих, неподходящих работников. Прием человека без ученой степени на работу в качестве начальника отдела разработки в «Рафаэле» – далеко не лучший выбор. Качество работы госсектора сильно ухудшится, в том числе в оборонной сфере.
Второй вариант: «Рафаэль» не готов ухудшать качество своих кадров и согласится платить зарплату ультраортодоксам, лишь бы они не приходили не работу.
Другими словами, это открытое взяточничество – коррупционный закон, который приведет к созданию тысяч фиктивных рабочих мест «только для ультраортодоксов».
Третий вариант: этого не произойдет вообще, потому что это нереалистичное требование, а сам законопроект – плохая пародия, к которой никто не относится серьезно.
Как и в случае с призывами заморозить проценты по ипотеке, Гафни, в прошлом серьезный депутат, теперь вносит нереальный предложения лишь ради пиара и заголовков в СМИ.
На самом деле в Израиле с 2017 года уже действует «положительная дискриминация» при приеме на работу в госсектор ультраортодоксальных сотрудников. Поставлена цель – нанимать 7% новых ультраортодоксальных работников ежегодно. Но правительству удалось достичь лишь уровня 5%, и отнюдь не из-за злых намерений.
Тот факт, что многие ультраортодоксы не имеют ученой степени и не владеют английским языком, затрудняет их трудоустройство без резкого снижения пороговых требований к должности.
Доктор Эйтан Регев, старший научный сотрудник Ультраортодоксального института политических исследований, впрочем, поддерживает политику снижения требований, позволяющую нанимать ультраортодоксов в государственный сектор – на те должности, где это возможно.
В особенности это касается ультраортодоксальных женщин. Регев предлагает отказаться от требования об ученой степени на более низких должностях и разрешить принимать туда женщин, закончивших ультраортодоксальные курсы.
По его оценке, это отличные кандидаты и единственная причина отсутствия у них академического образования – то, что ультраортодоксальная община идеологически его не приемлет.
Прием таких женщин на работу в госсектор будет способствовать его разнообразию, повышению его качества, а также большей вовлеченности ультраортодоксального сообщества в происходящее в стране.
По его словам, ультраортодоксальные работники госсектора отличались высокой производительностью и хорошей зарплатой, потому что правила продвижения по службе вынуждали их получать образование. Многие рабочие места госсектора сконцентрированы в Иерусалиме, что удобно для ультраортодоксов, большинство из которых живут в столице или в центре страны.
Относительно предложений Регева ведутся ожесточенные споры о том, стоит ли снижать пороговые требования, чтобы позволить ультраортодоксальным женщинам получать работу в госсекторе на более низких уровнях. Но никому и в голову не придет нанимать сотрудников вообще без пороговых условий, тем более на высшие должности и в таком огромном количестве, как предлагает законопроект «Еврейства Торы».
Насколько далеко зашли его авторы, видно из сравнения с другими шагами по «позитивной дискриминации» обездоленных групп населения в Израиле.
Например, в законодательстве закреплена «положительная дискриминация» в отношении приема на работу друзов и эфиопов. Выглядит она так: закон требует предпочесть кандидатов из этих общин в том случае, когда они имеют ту же квалификацию, что и другие претенденты на должность.
Законопроект «Еврейства Торы» берет этот принцип, применяет его к ультраортодоксом и расширяет его настолько, что он уже обязывает отдавать предпочтение ультраортодоксальному работнику, даже если у него нет нужной квалификации! И это в размере до 30% сотрудников.
Понятно, что это вопиющее предпочтение в пользу ультраортодоксов при нарушении всех принципов равноправия по отношению к другим обездоленным слоям населения.
Ясно также, что Верховный суд никогда не одобрит такой несправедливый закон. Именно поэтому ультраортодоксы добиваются «кастрации» БАГАЦа, ведь тогда никто не помешает им получать все новые и новые необоснованные блага.
Только вот опьяненные своей грабительской властью в коалиции забывают, что Верховный суд – не главная преграда для их устремлений.
Есть и другой, более важный барьер. Это сама реальность.
Невозможно заставить концерн «Рафаэль» принять в свои ряды 18% неквалифицированных сотрудников – и ждать, что Израиль останется технологическим локомотивом в разработке вооружений.
Нельзя ожидать, что госсектор создаст тысячи фиктивных рабочих мест только для ультраортодоксов – и не превратится в коррумпированную фабрику «джобов».
Нельзя уклоняться уклониться от всех тягот военной службы – и в то же время пользоваться всеми преимуществами работы в оборонной промышленности.
Это нереалистичные устремления, которые приведут к краху государственных компаний, падению качества услуг в органах местного власти и стремительному снижению качества и уровня жизни в Израиле.
В конце концов, некому будет оплачивать все эти коррупционные радости. И это проблема, которую не решишь, убрав с дороги Верховный суд.
Мейрав Арлозоров, TheMarker*, «Детали»*, Д.Г.
Источник: “Детали”*
*Упомянутый ресурс – не рекомендован для чтения, находится в ЧЁРНОМ СПИСКЕ про-нацистских СМИ Израиля, или запрещён в РФ – (прим. ред.)